Informacja

Drogi użytkowniku, aplikacja do prawidłowego działania wymaga obsługi JavaScript. Proszę włącz obsługę JavaScript w Twojej przeglądarce.

English (EN)·Polski (PL)·Yкраїнський (UK)
Przejdź do strony domowej biblioteki Centralna Biblioteka Wojskowa Link otwiera się w nowym oknie Logo biblioteki Prolib Integro - strona głównaCentralna Biblioteka Wojskowa

Wyszukujesz frazę "Державин" wg kryterium: Temat

  Lista filtrów
Wyrównaj
    Wyświetlanie 1-3 z 3
    Tytuł:
    О литературных взаимоотношениях Д. И. Хвостова и Г. Р. Державина
    Literary Relations between Dmitry Khvostov and Gavriil Derzhavin
    Autorzy:
    Warda, Anna
    Powiązania:
    https://bibliotekanauki.pl/articles/968493.pdf
    Data publikacji:
    2015
    Wydawca:
    Uniwersytet Łódzki. Wydawnictwo Uniwersytetu Łódzkiego
    Tematy:
    литературные отношения
    Д. И. Хвостов
    Г. Р. Державин
    literary relations
    Khvostov
    Derzhavin
    Opis:
    Статья посвящена одному эпизоду из литературной жизни России конца XVIII – начала XIX века – дружбе и соперничеству двух поэтов с разным уровнем таланта и степенью при- знания у современников – Д. И. Хвостова и Г. Р. Державина. Анализ взаимных посвящений и эпиграмм этих поэтов показал, что приятельские отношения не помешали более талант- ливому и прогрессивному Державину посмеиваться над старомодным и консервативным Хвостовым, отмечать слабость его произведений. Хвостов реагировал на это болезненно, но стоически и без злобы.
    The paper is devoted to one of the episodes of the literary life in Russia at the turn of the nineteenth century, the friendship and rivalry between two poets of different degrees of talent and of contemporary acclaim: Dmitry Khvostov and Gavriil Derzhavin. Analysis of dedications and epigrams of these poets shows that friendly relations did not prevent the more talented and progressive Derzhavin from scoffing at the old-fashioned and conservative Khvostov and from stressing the weaknesses of his works. Khvostov reacted to it painfully, yet stoically and without malice.
    Źródło:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica; 2015, Zeszyt specjalny 2015; 199-207
    1427-9681
    2353-4834
    Pojawia się w:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica
    Dostawca treści:
    Biblioteka Nauki
    Artykuł
    Tytuł:
    «И чрез пример явил сей свой»: о некоторых особенностях метрико-строфического репертуара позднего Державина
    Autorzy:
    Пастернак, Екатерина
    Powiązania:
    https://bibliotekanauki.pl/articles/2034784.pdf
    Data publikacji:
    2021-12-23
    Wydawca:
    Uniwersytet Łódzki. Wydawnictwo Uniwersytetu Łódzkiego
    Tematy:
    Державин
    версификация
    метрико-строфический репертуар
    композиция
    Полигимнии
    Derzhavin
    versification
    metric-stanzaic repertoire
    composition
    “Poligimnii” [To Polyhymnia]
    Opis:
    В статье рассматриваются версификационные особенности текстов, составляющих пя- тый том Сочинений Державина, последней книги, составленной поэтом при жизни. 57 сти- хотворений редко становились объектом внимания исследователей и ранее не были проана- лизированы с точки зрения версификации как корпус. Анализ составленного автором статьи метрико-строфического справочника этого тома показывает, что большинство стихотворений написано каким-либо одним видом стро- фы. Разнотипными строфами написано только Целение Саула, один из композиционных центров сборника. Другое произведение, также являющееся одним из самых важных в кни- ге, Гимн лиро-эпический…, написано сложными пиндарическими триадами. Среди других строф поэт любит 8-стишия и 6-стишия, многие стихотворения также написаны одической строфой (причем все одические строфы написаны традиционным для них Я4) или вариаци- ями на ее тему. Катрен же, одна из самых популярных строф в русской поэзии, встречается в книге не очень часто, причем ни один из них не написан Я4 – в отличие от 8-стиший, более 70 % которых написано именно им. Интересно, что Державин не отдает предпочтение той ритмической схеме Я4, которая считается традиционной для его более ранней лирики (удар- ные 1-я и 4-я стопы, между ними – пиррихии). Поэт часто использует сверхсхемные ударения, причем они могут играть разную роль. К примеру, в стихотворении Проблеск это связано с сюжетом стихотворения: стихи, в кото- рых речь идет о трудности прохождения пути, содержат массу сверхсхемных ударений, че- рез которые должен «пробираться» читатель. В некоторых случаях возможна вариативность прочтения (и, соответственно, решение о наличии / отсутствии сверхсхемного ударения), поскольку обе точки зрения не противоречат тексту, прочтение зависит от расстановки ло- гических ударений. Переакцентуация же не очень часто встречается в 5-м томе. Несколько раз Державин пишет стихотворения размерами, которые кажутся ему похо- жими на античные. Наиболее интересным из них является Полигимнии – стихотворение, ко- торое завершает сборник. Оно посвящено теме поэта и поэзии и демонстрирует мастерство самого Державина. Он как будто стилизует размер под «античный» (при этом то, что у него получилось, не похоже ни на один из тех размеров, с помощью которых в русской поэзии принято стилизовать античные размеры). Необычен и выбор строф – это 7-стишия, первые четыре стиха в каждом 7-стишии зарифмованы (причём рисунок клаузул на протяжении стихотворения меняется), следующие три – нет. Схема холостых стихов, использованная в последней строфе, встречается в этом стихотворении только один раз. Эта строфа, являю- щаяся смысловым центром стихотворения и ставящая точку в сборнике финальным стихом «Буду я, буду бессмертен!», по-видимому, специально написана изощренно. В целом можно сказать, что анализ метрико-строфического репертуара позднего Дер- жавина позволяет увидеть поэта как настоящего старого мастера, который помнит о вер- сификационных вопросах, не становится однообразным, ищет новые размеры, умело вы- страивает композицию своего сборника – в том числе с точки зрения версификационных особенностей текстов.
    The paper discusses versification features of the texts that make up the fifth volume of Sochineniya Derzhavina [The Works of Derzhavin], the last book compiled by the poet during his lifetime. These 57 poems have rarely been an object of scholarly attention and have not previously been analysed in terms of versification as a corpus. The author of the article has compiled a metric-stanzaic directory for this volume. An analysis of the material indexed this way shows that most of the poems are written in one kind of stanza. Only “Tseleniye Saula” [The Cure of Saul], a compositional centre of the collection, is written in various types of stanzas. Another work pivotal for the book, “Gimn liro-epichesky” [The Lyric-epic hymn], is written in complex Pindaric triads. Among other stanzas, the poet shows a predilection for the 8- and 6-line strophes; many poems are also written in the odic stanza (and all the odic stanzas are cast in the 4-foot iambics, traditional for them) or use variations thereof. The quatrain, one of the most popular stanzas in Russian poetry, does not occur very often in the book. Moreover, none of the quatrains is written in a 4-foot iamb — unlike the stanzas with 8 lines, more than 70% of which employ this metre. It is interesting that Derzhavin does not give preference to the rhythmic scheme of the 4-foot iamb, which is considered characteristic of his earlier poetry (with the first and fourth feet strong, second and third feet weak). The poet often employs more stresses than required by a given metre, and they can have different functions. For example, in the poem “Problesk” [A Glimpse] it is connected with the plot of the poem: the lines which speak of the difficulty of walking a path contain a high number of such “excess” stresses, through which the reader must “wade”. In some cases, a variable reading is possible (and, accordingly, the decision on the presence or absence of an extra stress) – where neither of two points of view contradicts the text, the reading depends on the arrangement of logical stresses. Transaccentuation, on the other hand, is not very common in Derzavin’s fifth volume. There are several instances of poems written in metres that must have seemed to Derzhavin similar to the ones used in the Antiquity. The most interesting of these is “Poligimnii” [To Polyhymnia], the poem that closes the collection. It is dedicated to the theme of the poet and poetry and as if serves demonstrating Derzhavin’s own skills. He seems to be stylising the meter to resemble “antique” ones (although the result is unlike any of the meters traditionally employed in Russian poetry with a view to imitating antique metrics). The choice of the stanzas is also unusual – they consist of 7 lines, with the first four lines in each rhymed (and the type of line endings varies throughout the poem), while the latter three are left unrhymed. The distribution of stresses in the line endings of the blank verses used in the last stanza occurs only once in the poem. This stanza, which is the semantic core of the poem and which closes the collection with the final line “I will be immortal, I will!”, was apparently written with intentional sophistication. In general, the analysis of the metric-stanzaic repertoire of the late Derzhavin makes it possible to see the poet as a real old master who pays attention to versification issues, avoids monotony, looks for new metrical patterns, and composes his collection skilfully – also from the point of view of versification features of the texts.
    Źródło:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica; 2021, 14; 27-38
    1427-9681
    2353-4834
    Pojawia się w:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica
    Dostawca treści:
    Biblioteka Nauki
    Artykuł
    Tytuł:
    Барочные отзвуки классицизма: Михаил Ломоносов, Гавриил Державин и Симеон Полоцкий
    Baroque Traits in Russian Neoclassicism: Mikhail Lomonosov, Gavriil Derzhavin, and Symeon of Polotsk
    Autorzy:
    Прохоров, Георгий
    Powiązania:
    https://bibliotekanauki.pl/articles/22446706.pdf
    Data publikacji:
    2022
    Wydawca:
    Uniwersytet Łódzki. Wydawnictwo Uniwersytetu Łódzkiego
    Tematy:
    барокко
    классицизм
    литературная традиция
    Михаил Ломоносов
    Гавриил Державин
    Симеон Полоцкий
    Baroque
    Neoclassicism
    literary tradition
    Mikhail Lomonosov
    Gavriil Derzhavin
    Symeon of Polotsk
    Opis:
    В центре статьи – эволюция топосов, пришедших в русскую поэзию в эпоху барокко. Автор полемизирует с традиционным для России отношением к барокко как в явлению периферийному и чуждому русской культуре – скорее буферу между традиционным древнерусским и новым искусством, рожденным реформами Петра I и ориентированным на европейские образцы. Акцентируется риторическая природа русского классицизма, при котором античные мотивы и аллюзии – исключительно речевые формулы, введенные скорее как дань моде, притом что Россия никогда не была страной античной цивилизации. Соответственно, под этими формулами продолжает жить русская литературная традиция, а русский классицизм несет в себе отчетливые черты русского барокко. В статье сопоставляются произведения Симеона Полоцкого, Михаила Ломоносова, Гавриила Державина и вскрывается преемственность, выраженная общностью сюжетной ситуации и обращением к общему набору мотивов. Барочные элементы, вошедшие в русскую литературу при посредничестве Симеона Полоцкого, продолжают функционировать внутри духовной поэзии классицизма. Потому лирический герой Ломоносова парадоксально испытывает скепсис по поводу способности человеческого разума познавать и осмыслять природу; восхищается сверхъизбыточностью и непознаваемостью мироздания. В более поздней поэзии (ода Бог Гавриила Державина) пришедшая из барокко топика выражает переживания, характерные для мироощущения предромантизма. Мир предстает объектом, предназначенным для переживания индивидуальной личностью, зоной диалога между Творцом и человеком.
    In this article, I trace some effects produced by Baroque on the Russian poetry and question the traditional attitude to the cultural epoch as to somewhat occasional and uninfluential; a mere buffer between the traditional Old Russian art and Russian Neoclassicism introduced by Peter the Great’s reforms oriented towards new European norms. In contrast to the vision, I put an emphasis on the genuine, rhetoric nature of the Neoclassicism. Russia has never been a country of the classical antiquity; thus, Russian poets use classical motifs solely and exclusively as popular verbal cliches. Beneath the new formulas, poets continue the Russian literary tradition; Russian Neoclassicism is shaped by the Baroque. I compare works by Symeon of Polotsk, Mikail Lomonosov, and Gavriil Derzhavin in order to explore a poetic tradition manifested by a shared plot and a set of motifs. Influenced by Symeon of Polotsk, Russian Neoclassicism continues to use baroque elements. Namely, the protagonists of Lomonosov are sceptical about the capabilities of the human mind to interpret nature. Quite opposite, they are admired by superabundance and the omnipresent mysteries of the Universe. In later poetry, such as Derzhvine’s ode titled “God”, the baroque vision is linked with Pre-Romanticism. There, an individual appears as someone who is able to have a sensual experience of the Universe and interact with it. The world turns into an area of dialogue and spiritual interaction between the Creator and the Human.
    Źródło:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica; 2022, 15; 251-262
    1427-9681
    2353-4834
    Pojawia się w:
    Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica
    Dostawca treści:
    Biblioteka Nauki
    Artykuł
      Wyświetlanie 1-3 z 3

      Ta witryna wykorzystuje pliki cookies do przechowywania informacji na Twoim komputerze. Pliki cookies stosujemy w celu świadczenia usług na najwyższym poziomie, w tym w sposób dostosowany do indywidualnych potrzeb. Korzystanie z witryny bez zmiany ustawień dotyczących cookies oznacza, że będą one zamieszczane w Twoim komputerze. W każdym momencie możesz dokonać zmiany ustawień dotyczących cookies