Informacja

Drogi użytkowniku, aplikacja do prawidłowego działania wymaga obsługi JavaScript. Proszę włącz obsługę JavaScript w Twojej przeglądarce.

Wyszukujesz frazę "Peasants" wg kryterium: Temat


Wyświetlanie 1-3 z 3
Tytuł:
Первая аграрная программа Конституционно-Демократической Партии
The first agrarian program of Constitutional-Democratic Party
Pierwszy program agrarny Partii Konstytucyjno-Demokratycznej
Autorzy:
Wiśniewski, Edward
Powiązania:
https://bibliotekanauki.pl/articles/687774.pdf
Data publikacji:
2016
Wydawca:
Uniwersytet Łódzki. Wydawnictwo Uniwersytetu Łódzkiego
Tematy:
-
Rosja
chłopi
partia
Russia
peasants
party
Opis:
Powstała w październiku 1905 roku Partia Konstytucyjno-Demokratyczna na swoim pierwszym zjeździe przyjęła program, w którym również znalazły się punkty dotyczące kwestii chłopskiej. Między innymi proponowano bezrolnym i małorolnym chłopom przydzielenie ziemi państwowej i apanażowej, a także częściowe uwłaszczenie ziemi obszarniczej za wynagrodzeniem dotychczasowym właścicielom w tych regionach, gdzie by jej nie wystarczało. Postulowano utworzenie państwowego funduszu ziemi, przesiedlanie chłopów i uregulowanie kwestii dzierżawy. Program ten na posiedzeniu Komitetu Centralnego i na drugim zjeździe partii w styczniu 1906 roku uznano za niewystarczający i proponowano jego zmianę. Jednak liderzy partii z Pawłem Milukowem na czele uznali, że nie należy dokonywać żadnych zmian, co odbiło się na rezultatach wyborów do I Dumy Państwowej w 1906 roku, kiedy tylko 4% chłopów głosowało na partię kadetów.
The Constitutional Democratic Party, which was established in October 1905, during its First Congress adopted a program that took into consideration the peasant issue. Among many others, party members proposed landless peasants and smallholders to allocate state and appanage land as well as partial enfranchisement of lands, with refund paid to its owners in the regions with no land to offer. They postulated the creation of a state fund land, resettlement of peasants and regulation of the lease. The program in question was declared insufficient at the meeting of the Central Committee and the Second Party Congress in January 1906. However, party leaders with Paul Miliukov amongst them, decided that no changes should be implemented, which gravely affected the results of the elections to the State Duma in 1906 with only 4% of farmers voting for the party of cadets.
-
Źródło:
Studia z Historii Społeczno-Gospodarczej XIX i XX Wieku; 2016, 16; 133-145
2450-6796
Pojawia się w:
Studia z Historii Społeczno-Gospodarczej XIX i XX Wieku
Dostawca treści:
Biblioteka Nauki
Artykuł
Tytuł:
Любовь, гендерные роли и стереотипы в рассказах Антона Чехова из народной жизни (Агафья, Бабы)
Autorzy:
Собенников, Анатолий
Powiązania:
https://bibliotekanauki.pl/articles/2034788.pdf
Data publikacji:
2021-12-23
Wydawca:
Uniwersytet Łódzki. Wydawnictwo Uniwersytetu Łódzkiego
Tematy:
любовь
стереотип
роль
народ
гендерная психология
love
stereotype
role
peasants
gender psychology
Opis:
Статья посвящена рассказам Чехова из народной жизни, тому, как Чехов описал на- родные представления о любви, обрисовал гендерные роли и стереотипы в этой среде. Рас- сказы Агафья (1886) и Бабы (1891) интересны описанием состояния влюбленной женщины, ее роли в браке, ее социальной судьбы. Чехов чуток к рамкам народной культуры, которые можно найти в Пословицах и поговорках русского народа Вл. И. Даля: мужское доминиро- вание, мужская агрессивность, зависимое положение женщины, ее бесправие. В Агафье и в Бабах молодых девушек выдали замуж без любви, и женская сексуальность проявляется в отношениях с мужчинами вне брака. Савка в Агафье привлекает женщин мужской кра- сотой и артистичностью. Его созерцательность, «сосредоточенная неподвижность», любовь к птицам – признаки внутренней свободы, он не такой, как все. И женщины «жалеют» его за этот экзистенциальный выбор, носят еду, приходят ночью на свидание. Агафью выдали замуж «год назад», и то, что она ночью приходит на свидание, – косвенная характеристика ее брака с железнодорожным стрелочником. Утром ее ждет расправа. В рассказе Бабы Машенька тоже становится жертвой мужской сексуальности. Ког- да мужу «забрили лоб» и «погнали в Царство Польское», Матвей Саввич, сосед молодой женщины, стал к ней захаживать, помогать по хозяйству. В его интерпретации «не прошло и года, как смутил меня нечистый дух, враг рода человеческого». У Чехова герой не признает своей вины, что он соблазнил чужую жену; вину он перекладывает на женщину. Тем самым он не выполняет главную гендерную роль мужчины – быть защитником любимой женщины. В рассказе Чехова два гендерных мотива, поясняющих любовь женщины: первый – мужская помощь по хозяйству; второй мотив – женское одиночество, потребность в общении, в муж- ской ласке. В описании Матвея Саввича – Маша прелюбодейка и преступница. И во всех дальнейших событиях – избиении жены мужем, вернувшимся со службы, его смерти от от- равления – он принимает сторону формального правосудия. Рассказы Чехова антилитературны, т. е. в них обнаруживается установка автора на изо- бражение крестьянской и мещанской жизни как экзистенции. В них нет эстетизации, героиза- ции или идеализации мужицкой жизни, чем грешили писатели-народники. Агафья и Машенька у Чехова – русские женщины, их судьбы типичны и в аспекте гендерной социологии, и в аспекте гендерной психологии. За сложной повествовательной структурой биографический автор (Че- хов) скрывает собственное чувство жалости и сострадания к конкретной женской судьбе.
The article is devoted to Chekhov’s stories from the life of peasants and explores how Chekhov described folk ideas about love, how he depicted gender roles and stereotypes prevalent in this environment. The short stories “Agafya” (1886) and “Baby” (“Peasant Wives”) (1891) are interesting from the point of view of describing the state of a woman in love, her role in marriage and her social lot. Chekhov is sensitive to the framework of the folk culture, as reflected in ‘Proverbs and Sayings of the Russian People’ collected by Vladimir Dal. It is marked by male dominance, male aggression, dependent position of a woman, her vulnerability. Young girls shown in “Agafya” and “Peasant Wives” have been married off without love, and female sexuality finds its expression in extramarital relationships. In “Agafya” Savka attracts women with masculine beauty and an artistic manner. His contemplation, “concentrated immobility” and his love for birds are signs of inner freedom: Savka is not like everyone else. His existential choice arouses sympathy in women so that they bring him food or make dates with him at night. In the time of the story, Agafya has been a wife for a year, and the fact that she goes out on a date at night indirectly reflects on her marriage with a railway switchman. She will be punished in the morning. In the short story “Peasant Wives” Mashenka also becomes a victim of male sexuality. When her husband had been conscripted and “packed off to Poland,” a neighbour, Matvey Savvich, began to call on the young woman and to help her with the harder household work. In his own interpretation, “a year had not passed before the Evil One, the enemy of all mankind, confounded me” [from Constance Garnett’s translation]. In Chekhov’s text, the male character does not admit his guilt in seducing another man’s wife; he puts the blame on the woman. Thus, he does not perform the main gender role of a man – to be the protector of his beloved. In Chekhov’s short story there are two gender motives that explain a woman’s love: the first is male help with the household; the second is women’s loneliness, the need for contact and men’s affection. In Matvey Savvich’s description Masha is an adulteress and a criminal. And in all subsequent events – the wife getting bitten by her returned husband, his death from poisoning – Matvey takes the side of the formal justice. Chekhov’s short stories are anti-literary in that they reveal the author’s purpose as depicting peasant and burgher life as actual existence. There is no aestheticisation, heroisation or idealisation of peasant life, which were the sins of the populist writers (narodniki). Chekhov’s Agafya and Mashenka are Russian women, their fates are typical both in terms of gender sociology and of gender psychology. Behind the complex narrative structure, the biographical author (Chekhov) hides his own feeling of pity and compassion for a specific female fate.
Źródło:
Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica; 2021, 14; 59-68
1427-9681
2353-4834
Pojawia się w:
Acta Universitatis Lodziensis. Folia Litteraria Rossica
Dostawca treści:
Biblioteka Nauki
Artykuł
Tytuł:
Polskie partie parlamentarne na temat konfliktu na Ukrainie (2013/2014)
Autorzy:
Кирвель, Элеонора
Powiązania:
https://bibliotekanauki.pl/articles/687072.pdf
Data publikacji:
2015
Wydawca:
Uniwersytet Marii Curie-Skłodowskiej. Wydawnictwo Uniwersytetu Marii Curie-Skłodowskiej
Tematy:
the Ukrainian crisis, Polish parliamentary parties , Law and Justice, Civic Platform, Polish Peasants’ Party, the Democratic Left Alliance
ukraiński kryzys, polskie partie parlamentarne, Prawo i Sprawiedliwość, Platforma Obywatelska, Polskie Stronnictwo Ludowe, Sojusz Lewicy Demokratycznej
украинский кризис, польские парламентские партии, «Право и справедливость», «Гражданская платформа», Польская крестьянская партия, Союз демократических левых сил
Opis:
The main purpose of this article is to present the position of the Polish parliamentary parties in relation to specific events Ukrainian conflict at the turn of 2013/2014. From the very beginning of the crisis in Ukraine, most politicians of parliamentary parties in Poland watched and commented on the events in Ukraine 2013/2014, on the one hand, it seems – the absolute support of the European aspirations and Defending the freedom, democracy and sovereignty of Ukraine. This does not mean that there was no difference of opinion. First of all, the ideological issues that lie at the basis of party differences, as well as in traditional political struggle between the two major parties.
Głównym celem tego artykułu było przedstawienie stanowiska polskich partii parlamentarnych w stosunku do konkretnych wydarzeń ukraińskiego konfliktu na przełomie 2013/2014. Od samego początku kryzysu na Ukrainie większość polityków polskich partii parlamentarnych odczytywała i komentowała wydarzenia na Ukrainie 2013/2014 w sposób z jednej strony bardzo podobny – absolutne wsparcie do dążeń proeuropejskich oraz w obronie wolności, demokracji oraz suwerenności państwowej. Nie oznacza to, że niebyło pewnych różnic poglądów – chodzi tu przede wszystkim o kwestie światopoglądowe i ideologiczne, które leżą u podstaw różnic partyjnych (SLD, PiS) oraz pewne wątki walki politycznej pomiędzy PO i PIS.
Oсновной целью данной статьи является представление позиций польских парламентских партий в связи с конкретными событиями украинского конфликта на рубеже 2013/2014. С самого начала кризиса в Украине большинство политиков парламентских партий Польши наблюдало и комментировало события в Украине 2013/2014, с одной стороны, очень похоже – абсолютная поддержка европейских устремлений и защитa свободы, демократии и суверенитета Украины. Это не означает, что не было разницы во мнениях. Прежде всего, в идеологических вопросах, которые лежат в основе партийных различий, а также в процессе традиционной политической борьбы между двумя главными партиями.
Źródło:
Wschód Europy. Studia humanistyczno-społeczne; 2015, 1, 1
2450-4866
Pojawia się w:
Wschód Europy. Studia humanistyczno-społeczne
Dostawca treści:
Biblioteka Nauki
Artykuł
    Wyświetlanie 1-3 z 3

    Ta witryna wykorzystuje pliki cookies do przechowywania informacji na Twoim komputerze. Pliki cookies stosujemy w celu świadczenia usług na najwyższym poziomie, w tym w sposób dostosowany do indywidualnych potrzeb. Korzystanie z witryny bez zmiany ustawień dotyczących cookies oznacza, że będą one zamieszczane w Twoim komputerze. W każdym momencie możesz dokonać zmiany ustawień dotyczących cookies